Вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже (Ин. 5, 14), – такое завещание дал Господь исцеленному расслабленному. Возлюбленные братья! Это завещание Господа имеет для нас значение величайшей важности. Оно говорит нам, что мы подвергаемся болезням и прочим бедствиям земной жизни за наши согрешения. Когда же Бог избавит нас от болезни или бедствия, а мы снова начнем проводить греховную жизнь, то снова подвергаемся бедствиям, более тяжким, нежели какими были первые наказания и вразумления, посланные нам от Бога.

Грех – причина всех скорбей человека и во времени, и в вечности. Скорби составляют как бы естественное последствие, естественную принадлежность греха, подобно тому, как страдания, производимые телесными недугами, составляют неизбежную принадлежность этих недугов. Грех, в обширном смысле слова, иначе – падение человечества или вечная смерть его, объемлет всех людей без исключения; некоторые грехи составляют печальное достояние целых обществ человеческих; наконец, каждый человек имеет свои отдельные страсти, свои особенные согрешения, принадлежащие исключительно ему. Грех, во всех этих различных видах, служит началом всех скорбей и бедствий, которым подвергается вообще человечество, подвергаются человеческие общества, подвергается каждый человек в частности.

Состояние падения, состояние вечной смерти, которой заражено, поражено, убито все человечество, есть источних всех прочих согрешений человеческих, и общественных и частных. Расстроенное ядом греха естество наше стяжало способность согрешать, стяжало влечение ко греху, подчинилось насилию греха, не может не производить из себя греха, не может обойтись без него ни в каком виде деятельности.

Три казни определены правосудием Божиим всему человечеству за согрешения всего человечества. Две из них уже совершились, одна должна совершиться. Первой казнью была вечная смерть, которой подверглось все человечество в корне своем, в праотцах, за преслушание Бога в раю. Второй казнью был всемирный потом за допущенное человечеством преобладание плоти над духом, за низведение человечества к жизни бессловесных. Последней казнью должно быть разрушение и кончина этого видимого мира за отступление от Искупителя, за окончательное уклонение человеков в общение с ангелами отверженными.

Нередко особенный род греха объемлет целые общества человеческие и навлекает на них казнь Божию. Так содомляне были сожжены огнем, ниспадшим с неба, за преступное угождение плоти; так израильтяне были не раз предаваемы иноплеменникам за уклонение в идолопоклонство; так камень на камне не остался в великолепном Иерусалиме, построенном из чудных камней, а жители его погибли от меча римлян за отвержение Спасителя и богоубийство. Заразителен грех: трудно устоять частному человеку против греха, которым увлечено целое общество.

Пример казни за грех, сделанный человеком отдельно, наказуемый правосудием Божиим также отдельно, видим в продолжительной болезни исцеленного Господом расслабленного.

Сказав о греховности всего рода человеческого и о греховности обществ человеческих, обратим особенное внимание на частную греховность, которую каждый человек имеет свою. Это рассматривание существенно нужно для нас и существенно полезно. Оно может иметь спасительное влияние на деятельность нашу, отвратив ее от пути беззаконий, направив по воле Божией. Просвещаемые законом Божиим, мы научимся, что Бог, при неограниченной милости, и правосуден совершенно, что Он непременно воздаст за греховную жизнь соответствующим наказанием. Такое убеждение внушит нам употребить все усилия к освобождению себя от увлечения и собственными страстями и порочными обычаями общества, к избавлению себя от временных и вечных казней Божиих.

Святые отцы утверждают, что до искупления все люди были обладаемы грехом, творили волю греха и против желанию своего. По искуплении рода человеческого Богочеловеком, уверовавшие во Христа и обновленные Святым Крещением уже не насилуются грехом, но имеют свободу – свободу или противиться греху, или последовать внушениям его. Произвольно покоряющиеся греху опять теряют свободу и подпадают насильственному преобладанию греха. Те, которые под руководством Слова Божия ведут брань с грехом, противятся ему, – одерживают в свое время полную победу над греховностью.

Победа над собственной греховностью есть вместе и победа над вечной смертью. Одержавший ее удобно может уклониться от общественного греховного увлечения. Это видим на святых мучениках: победив грех в себе, они противостали заблуждению народному, обличили его, не остановились запечатлеть святое свидетельство кровью. Увлеченный и ослепленный собственным грехом не может не увлечься общественным греховным настроением: он не усмотрит его с ясностью, не поймет его как должно, не отречется от него с самоотвержением, принадлежа к нему сердцем. Сущность подвига против греха, подвига, которым обязан подвизаться каждый христианин, заключается в борьбе против греха, в расторжении дружбы с ним, в побеждении его в самой душе, в уме и сердце, которым не может не сочувствовать тело. «Вечная смерть – говорит преподобный Макарий Великий, – находится сокровенной внутри сердца: ею человек мертв, будучи по внешности жив. Кто в тайне сердца перешел от смерти к жизни, тот будет жив во веки, и уже не умрет никогда. Хотя тела таковых и разлучаются на некоторое время от душ, но они – освященные, и восстанут со славой. По этой причине смерть святых и называем сном».

Святые, все без исключения, несмотря на то, что победили вечную смерть и раскрыли в себе вечную жизнь еще во время этой временной жизни, подвергались многим и тяжким скорбям и искушениям. Отчего это? Свойственно грешникам привлекать на себя наказание Божие: по какой же причине жезл Божий не минует избранных Божиих, поражает их ударами?

Разрешается этот вопрос, по наставлению Священного Писания и Святых отцов, следующим образом. Хотя греховность и побеждена в праведных людях, хотя вечная смерть уничтожена присутствием в них Святого Духа, но им не предоставлена неизменяемость в добре на всем протяжении земного странствования, не отнята у них свобода в избрании добра и зла. Неизменяемость в добре – принадлежность будущего века. Земная жизнь до последнего часа ее – поприще подвигов произвольных и непроизвольных. Усмиряю и порабощаю тело мое, – говорит великий Павел, – дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным (1 Кор. 9, 27). Апостол говорит это о том освященном Божественной благодатью теле, которому не сделал никакого вреда злейший яд ехидны, которого одежды производили исцеления. И такое тело нуждалось в порабощении и усмирении, чтобы умерщвленные его страсти не ожили, и вечная смерть не воскресла! Доколе христианин, хотя бы он был сосудом Святого Духа, странствует на земле, дотоле вечная смерть может воскреснуть в нем, греховность может снова объять и тело, и душу.

Но одного собственного подвига недостаточно для служителей Божиих к укрощению падения, постоянно стремящегося восстановить свое владычество: им нужна помощь от Бога. Вспомоществует им Бог Своей благодатью и жезлом наказания отеческого, соразмерно благодати каждого. Великому Павлу дано – свидетельствует он – жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился (2 Кор. 12, 7), по поводу возвышеннейшего духовного преуспеяния, по поводу множества бывших ему Божественных откровений, по поводу множества духовных дарований, которые он имел, по поводу множества чудес, которые совершил. Столько повреждена наша природа греховным ядом, что самое обилие благодати Божией в человеке может служить для человека причиной гордости и погибели. Не почести, не слава, не послушание беспрекословно встречали Павла, когда он проповедовал вселенной Христа, доказывая истину проповеди знамениями: ангел сатанин повсюду приготовлял для него козни, сопротивление, уничижение, гонение, напасти, смерть. Познав, что это совершается по попущению Божию, Павел восклицает: благодушествую в немощах, в обидах, в бедах, в гонениях, в притеснениях за Христа (2 Кор. 12, 10). Павел находил необходимым усмирять свое тело, чтобы от послабления телу не возникли плотские страсти. Промысел Божий усмотрел, что нужно скорбями оградить душу Павла от гордости. Самое чистое естество человеческое имеет в себе нечно гордое, замечает преподобный Макарий Великий. Вот причина, по которой рабы Божии подвергают себе произвольным лишениям и скорбям, – при этом подвергаются различным скорбям и искушениям по попущению промысла Божия, вспомоществующего скорбями подвигу рабов Божиих, охраняющего скорбями подвиг их от растления грехом.

 Путь земной жизни для всех святых был путем многотрудным, тернистым, исполненным лишений, обставленным бесчисленными напастями. Иные из них, – говорит апостол, – замучены были, другие испытали поругания и побои, а также узы и темницу, были побиваемы камнями, умирали от меча, скитались в милотях и козьих кожах, тепря недостатки, скорби, озлобления; те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земным (Евр. 11, 35-38). Блаженный Симеон Метафраст замечает в жизнеописании великомученика Евстафия: «Богу не благоугодно, чтобы рабы Его, которым Он уготовал на небесах вечную, непременяющуюся честь и славу, пребывали почитаемы и прославляемы суетным и временным почитанием в этом превратном и непостоянном мире». Отчего так? – Оттого, что нет человека, который бы, безвредно для души своей, мог пребывать на высоте земного величия и благоденствия. Если бы кто был равноангельным по нравственности, и тот поколеблется. В нас, в душах наших насаждена падением нашим способность изменяться. Мы не можем не соответствовать и не сообразоваться расположением нашего духа к внешним обстоятельствам нашим и вещественному положению. «Прилепилась к земле душа моя! (Пс. 118, 25) – исповедуется Богу пророк от лица каждого падшего человека. – Подымает меня с земли, отторгает от нее, вводит во спасение рука Твоя, Твое всесвятое Слово и Твой всесвятой Промысел, растворяя скорбями мое временное благополучие, и вместе утешая меня благодатным духовным утешением, вдыхающим влечение к небу в сердце мое. Без этой помощи Божией, по моей несчастной наклонности, которой я не могу противостать одними собственными силами, я бы привязался умом и сердцем исключительно к одному вещественному, и страшно, гибельно обманул бы себя, забыв о вечности, об уготованных мне благах в ней, утратил бы их невозвратимо».

С покорностью Богу, с благодарением, славословием Бога, истинные служители Божии принимали попускаемые им скорби промыслом Божиим. Они находили свои скорби полезными, нужными, необходимыми для себя; попущение их признавали правильным, благодетельным. Стремление воли своей они присоединили к действию воли Божией; они благоволили к наказаниям и вразумлениям, ниспосылаемым от Бога.

Из такого сердечного залога, из такого образа мыслей взирали святые на постигавшие их напасти. Последствием настроения, внушаемого таким смиренномудрием, были духовное утешение и радование, обновление души ощущениями будущего века. Что скажем мы, грешные, о находящих на нас скорбях? Какая, во-первых, начальная причина их? Начальная причина страданий человеческих, как мы видели, – грех, и очень правильно поступит всякий грешник, если при постигших его печалях немедленно обратит мысленные взоры к грехам своим, сознается в грехах, обвинит грехи свои, обвинит себя за грехи свои, признает скорбь праведным наказанием Божиим.

Есть и другая причина скорбей: это – милосердие Божие к немощному человечеству. Попуская грешникам скорби, Бог возбуждает их к тому, чтобы они опомнились, чтобы они остановились среди неудержимого увлечения своего, вспомнили о вечности, о своих отношениях к ней, вспомнили о Боге, о своих обязанностях к Нему. Скорби, попускаемые грешникам, служат признаком, что эти грешники еще не забыты, не отвержены Богом, что усматривается в них способность к покаянию, исправлению и спасению.

Грешники, наказуемые Богом, ободритесь! Егоже бо любит Господь, наказует; биет же всякого сына, егоже приемлет (Евр. 12, 6). Это возвещает нам Священное Писание, вразумляя, утешая, укрепляя нас. Примите наказание с сознанием, что вы достойны наказания; примите наказание со славословием за наказание, славословием правосудного и в правосудии Своем милосердного Бога; примите наказание с беспристрастным рассмотрением вашей протекшей жизни, исповеданием ваших согрешений, омовением согрешений слезами покаяния, исправлением поведения вашего. Оно часто, нуждаясь мало в исправлении наружном, нуждается очень много в исправ-лении тайном: в исправлении образа мыслей, направления, побуждений, намерений. Вы совратились с пути праведного согрешениями вашими: не потеряйте его окончательно ропотом, оправданием себя перед собой и людьми, отчаянием, хулой на Бога. Средство помощи, данное вам для возведения вас на путь благочестия, употребленное Самим Господом, не обратите в средство решительного погубления себя. Иначе прогневается на вас Господь. Он отвратит лицо Свое от вас, как от чуждых Ему, не будет посылать вам скорбей, как забытым и отверженным, попустит вам истратить земную жизнь по похотям вашим, и повелит смерти пожать вас внезапно, как плевелы, которые по собственному свободному произволению сделались принадлежностью огня геенского.

Претерпевающие должным образом попускаемые им от Бога скорби, приближаются к Богу, получают дерзновение к Нему, становятся Его сынами. Бог наполняет духовными благами терпящего скорбь в смирении духа, внимает его умиленной молитве, часто отвращает жезл наказания. Это совершилось над исцеленным расслабленным, лежавшим тридцать восемь лет в притворе Соломоновом. Болезнь расслабленного была наказанием за грехи, что явствует из наставления, данного Господом исцеленному: Вот ты стал здоровым и больше не греши, чтобы не было тебе что-нибудь горше.

Господь, давший завещание исцеленному расслабленному, чтобы он не впадал снова в те согрешения, за которые наказан болезнью, дал такое же завещание грешнице, которой Он простил грехи ее. Иди, – сказал Спаситель мира присужденной земными праведниками на побиение камнями – и больше не согрешай (Ин. 8, 11). Исцеление души и исцеление тела дается милосердным Господом при одинаковом условии. Грех жены был грех смертный; очевидно, что и грех расслабленного тоже принадлежал к разряду смертных грехов. Для погрязшего в пропасти смертных грехов нужна особенная помощь Божия, и является эта помощь явно – в наказании, и тайно – в призвании к покаянию. Человек призывается к покаянию или посылаемой ему болезнью, как случилось с расслабленным, или попускаемым гонением от человеков, что постигло царя Давида, или каким-либо другим образом. В каком бы виде ни явилось наказание Божие, его должно принимать со смирением и немедленно стремиться к удовлетворению той Божественной цели, с которой послано наказание: прибегать к врачеству покаяния, положив в душе своей завет воздержания от того греха, за который нас карает рука Господня. Этот грех нам с верностью укажется нашей совестью. Прощение греха и избавление от скорби, которой мы наказываемся за грех, даруется нам от Бога единственно при условии оставления греха, пагубного для нас и мерзостного пред Богом.

Возвращение ко греху, навлекшему на нас гнев Божий и затем прощенному Богом, служит причиной величайших бедствий, бедствий преимущественно вечных, загробных. Тридцать восемь лет томился расслабленный в недуге за грех свой. Наказание незначительное! Но Господом возвещается еще большее наказание за возвращение ко греху. Что это за наказание, более тяжкое, нежели такая длительная болезнь? Не что иное, как вечная мука в аде, ожидающая всех некающихся и неисправимых грешников.

Святитель Игнатий Брянчанинов